Форум » Творчество форумчан » Котощеевка. Последние главы. » Ответить
Котощеевка. Последние главы.
trickster: Мне тут сообщили, что тема "Котощеевка" достигла предельного числа страниц. Придётся создать отдельную тему под концовку. Осталось пять глав. 46. Прощание славянки.[more]Что может быть лучше солнечного утра в пригороде? Только солнечное утро в пригороде, дополненное запахом пекущихся блинчиков и жарящейся ветчины. Солнце сияло и согревало дом. Варвара хлопотала над плитой. Когда ночью она вернулась домой, всё её тело болело. Измученная Полина слабым голосом пожелала ей спокойной ночи и ушла спать. Вскоре появился Яша. Естественно, Варвара не стала рассказывать ему об их с Полиной бурных ночных похождениях. Яша и без того был в довольно игривом настроении. Он набросился на неё чуть не с порога, повалил на диван и стал торопливо раздевать. Она не слишком сопротивлялась, захваченная любовной игрой. Они предались блуду прямо в гостиной, рискуя быть застигнутыми кем-то из детей или сомнабулически бредущей к холодильнику вечно голодной Полиной. И это был едва ли не лучший секс в истории их брака. Они вертелись на диване и щекотали друг друга как маньяки. Варвара то оказывалась верхом на муже – подобная амазонке, оседлавшей кентавра и склоняющей его к покорности, забираясь извивающимися пальцами ему подмышки, то сама – словно настигнутая сатиром нимфа, прижатая всем его весом, с заломленными за спину руками – не знала, как вытерпеть, не хихикая слишком громко, непотребства его языка у себя на шее и проделки свободной от удержания её запястий руки – то щекочущей груди, то перебирающей рёбрышки, то пробирающейся под животик, то внезапно ныряющей меж бёдер… Жасмин, к великому своему облегчению, успела вернуться домой незадолго до родителей, так и не узнавших, сколь вероломно девушка пренебрегла своим обещанием присмотреть за младшим братом. После долгих мучений в лапах сумасшедшего профессора, Аманда и Жасмин были освобождены, получив строгое предупреждение, что если девушки обмолвятся хоть словечком о том, что видели и испытали этой ночью, они будут немедленно арестованы и ввергнуты в такие мрачные застенки Михалыч-центра, откуда ни одна подопытная ещё не возвращалась. При упоминании мрачных застенков, профессор и его верный ассистент – вернувшийся в лабораторию и, после истовых покаяний, прощённый – обменялись гнусными ухмылками и дружно принялись потирать ручки. - Ну так что, мои пушистики? Хотите очутиться в мрачненьких застеночках? – Благодушно улыбаясь, спросило светило котощеевской науки. Девушки отчаянно замотали головами, всем своим видом пытаясь убедить злого профессора и его мерзкого пособника, что будут молчать до гроба. Они быстро дошли до дома и мрачно попрощались, боясь взглянуть друг другу в глаза. Когда Жасмин укладывалась в постель, её кожа оставалась почти такой же гиперчувствительной, как в этой кошмарной лаборатории. Ей даже пришлось обойтись без одеяла. Впрочем, раздеться она всё равно не смогла – единственный снятый носочек стоил Жасмин таких мучений, что она решила спать одетой. Эта ночь тянулась бесконечно. Жасмин то и дело просыпалась – ей было щекотно от любого движения, её изводили кошмары – бритоголовый Щекотовский, сошедший с этикетки туалетной воды, и примкнувший к нему Вольдемар в белой шапочке привязывали её к заляпанной извёсткой скамеечке на заднем дворе «Электры» и маленькими жёсткими пёрышками щекотали босые ноги и голые подмышки, выпытывая пароль от компьютера профессора Григорьева. - Не скажу! Он меня защекочет! – Верещала Жасмин. - Quo usque tandem abutere, Catilina, patientia nostra? – С апломбом вопросил Щекотовский голосом Зигмунда Яковлевича. --- Доколе же ты, Катилина, будешь злоупотреблять нашим терпением? (Цицерон). --- А Вольдемар звонко захохотал и крикнул: - Шпионка! Мы поймали настоящую шпионку! – И его пёрышки с удвоенной энергией заплясали по её подошвам. Профессор и его больной на всю голову ассистент были здесь же. Они стояли в сторонке и скромно ждали, когда Жасмин проболтается, чтобы вести её в застенок и там защекотать до смерти во славу науки. - Не мучьте меня так – я скажу! – Бормотала она сквозь сон, прежде чем проснуться. Потом она долго лежала, боясь шелохнуться, и никак не могла уснуть – ей чудилось, что внизу, в гостинной, кто-то хихикает маминым голосом. «Дикость какая! Совсем сдуреешь тут, с этим водопроводом!» – Думала Жасмин. Только к утру она немного пришла в себя. Эйфория по-прежнему кружила ей голову, но уже не взрывала мозг как прежде, обернувшись блаженным умиротворением. Завтрак был страшно вкусный, но из-за сохранявшейся лёгкой дезориентации она всё время боялась пролить что-нибудь на своё рабочее платье в клеточку. Она подумала, что сегодня на работе ей будет, что обсудить с Амандой. - Ну, я готова! – Сказала Полина, появляясь на кухне с дорожной сумкой на голом плечике. - Прекрасно выглядишь. – Сказала Варвара. – Такая свеженькая, помолодевшая! - Ага. Я и чувствую себя отлично. Только мурашки по всему телу. Варвара залюбовалась на младшую сестру. Полина нарядилась в дорогу по котощеевской моде – в бело-голубую блузку без рукавов, завязанную бантом на животе, и белые шорты, выставлявшие напоказ длинные стройные ножки. Картину довершали лёгкие сандалии и нарядно окрашенные ногти на пальчиках ног. - Теперь, наверное, не скоро увидимся? – Печально спросила Варвара. - Может, и раньше, чем ты думаешь. – Ответила Полина. – Я всерьёз думаю сюда перебраться. У меня подружка есть. Там, в Москве. – Полина махнула рукой куда-то на юго-запад. – Мы квартирку с ней на двоих снимаем. У неё вся семья в ваших краях, в Перекати-Поле живёт. Вот закончит она институт, весной – и двинем на юга! Давно хотела перебраться куда-нибудь, где тепло. Солнце! Море! Можно весь год ходить полуго… легкоодетой… - Вот именно… Тебе просто не терпится поставить на уши этот колхоз. Взорвать штаны ударникам труда! – Шепнула Варвара, вонзая пальцы под рёбрышки сестры. - Нет! Только не это! – Захихикала Полина. – Я после ночи ещё не очухалась! Дергаюсь вся! А ты опять начинаешь! Плевала я на ваших комбайнёров. Просто… Ну… Если ты здесь, то почему бы и мне здесь не поселиться? Если я всё равно хочу на юг? У вас ведь пляж есть? - Кажется, да… Минут десять на машине… - Это хорошо. Без пляжа я не согласна. - Я пока не бывала… – Сказала Варвара. – Говорят… Там довольно необычно… Ну, сама понимаешь – котощеевский пляж… - Да, уж! Представляю! Скучать не придётся! Зароют в песочек и будут потихоньку откапывать. Как динозавра, кисточками. А как у вас тут с танцевальной йогой? - Не знаю… Не слышала… - Вот и хорошо, что не слышала! Значит, непаханное поле… Есть, где развернуть индивидуальную трудовую деятельность. - Полина! Ты уверена? Я-то домохозяйка, дома сижу. И то меня почти каждый день кто-то щекочет! Я не про Яшу – он-то понятно! Остальные тоже! То мистер Ку… разносчик из булочной набросится, то ещё кто-нибудь! Позавчера старичок попросил через дорогу перевести… А я как дура… Ну, ладно. Что они с тобой сделают, когда увидят в одних гамашах и маечке, принимающей разные завлекательные позы?! - Вот заодно и узнаем, что со мной сделают! – Жизнерадостно ответила Полина. – Главное, чтобы абонементы покупали. Остальное – вопросы технические. Тем более, у меня теперь совершенно новое отношение к щекотке. Наверное, я даже не буду возражать, когда мой парень опять начнёт щекотать меня в театре. - Он щекотал тебя в театре?! - Ага. В опере. На «Пиковой Даме». Там одна девушка пришла на свидание, а этого, кто свидание назначил, всё нету. И вот поёт она. Жалобно. «Уж полночь близится…» А этот гад меня одной рукой обнял и пальцами подмышку лезет. Чтобы я засмеялась. А я сижу, не смеюсь. Опера же! Такое мучение! А он мне шепчет: «Хочешь, чтобы я перестал? Крикни на весь зал: «Да сволочь он! Вот и всё!» Скучно ему. Не любит он оперу. Вот и развлекается, меня мучает. Ну, а я терплю – что делать? Но теперь уже, наверное, не вытерплю. Я тут настолько щекотливая стала, что ужас. Придётся кричать, что велено. И тогда меня, конечно, выведут. Скажут: «Стыдно, девушка! А с виду такая интеллигентная!» А что я могу сделать, если с виду интеллигентная, а сама щекотливая как одиннадцатиклассница! «Бедная, глупая тётя Полина… – Думала Жасмин, подслушивая тихую беседу из другого конца кухни. – Ты побольше воды из-под крана пей. Вообще до первого класса докатишься.» Но вслух Жасмин ничего не сказала. Уста ей сомкнула роковая печать. После долгих, сердечных прощаний, прослезившаяся Полина запрыгнула в свой смешной красный «Опель-мин-херц» и была такова. Мать и дочь, обнявшись, смотрели ей вслед. Яков Лукич уехал раньше. Жене он сказал, что на работе в ближайшие дни будет загружен на всю катушку, и, вероятно, ему придётся задерживаться. Варвара отнеслась к этой новости с подобающим хорошей жене смирением, но отклонила предложение мужа заехать в Михалыч-Центр и вместе пообедать. Яков Лукич не стал настаивать.[/more]
Ответов - 39, стр:
1 2 All
полная версия страницы