Форум » Творчество форумчан » «Девушки с завода» » Ответить
«Девушки с завода»
SpiralExistence: О существах, которые жили на территории почти заброшенного завода, знали все взрослые из окрестных поселений. Никто никогда открыто не говорил о них, не упоминал даже вскользь, предпочитал не вспоминать лишний раз о существовании этих монстров. Так велик был людской страх перед ними, перед той таинственной и, наверняка, жестокой и безумной целью, с которой они были рождены. Этот страх был самым откровенным, самым «чистым», не искажённым никакой примесью посторонних чувств — ведь «девушки с завода» были самым что ни на есть «воплощением ночных кошмаров». Поэтому те, кто хотя бы раз встречался даже всего с одной из них, испытывал ужас вне зависимости от своей храбрости или трусости — ведь даже самый смелый человек может проснуться в холодном поту от кошмарного сновидения. Кое-кто из молодёжи порой кичился тем, что спокойно вынес ночную встречу с одной из «девушек с завода», но правда была в том, что никто из них никогда даже издали не видел не только этих существ, но даже и близко не подходил к тем местам, куда они ночами забредали, и ни разу не видел построек завода с расстояния более десятка километров. Те же, кто по своей глупости всё же решался зайти туда, уже никогда ничем таким не хвалился, а лишь начинал заикаться или дёргаться при каждом неожиданном шорохе — хорошо ещё, если эти симптомы проходили достаточно быстро. Так или иначе, «девушек с завода» боялись, хотя толком не могли объяснить причины этого — монстры никогда не уходили далеко от завода и нападали только на тех, кто сам туда по собственной глупости забредал. Они, похожие на людей, своим видом могли привести в ужас любого человека: неимоверно бледные, но в абсолютно чёрной одежде, которую можно было легко посчитать частью их тел, с горящими жестоким огнём глазами, что светились в ночной темноте — они и были созданиями, живущими во мраке и любящими его. Таким не было места в нормальной людской жизни, поэтому всё, что должно было связывать их с человеческим обществом, было уничтожено; в тоже время, все вместе они образовывали некое подобие семьи — и их отношение друг к другу было соответственным. Но их надорванная, совершенно извращённая психика, мыслительный процесс, который находился за гранью логики и каких-либо моральных норм, и надломленные, хаотические чувства, которые они испытывали друг к другу, — всё это не могло не сказаться на этой т.н. «семье». Многие из них искренне желали убить кого-нибудь из своего числа — обычно того, кого сильнее всего любили; для них такое казалось самим собой разумеющимся и не вызывало никаких душевных терзаний и метаний. Давно отброшенные и забытые человеческие сути этих кошмарных порождений неизвестного безумного творца порой проявляли себя в самых неожиданных местах: Например, одна из них смастерила из ветки дерева, найденной где-то во время ночных прогулок, простую свирель и теперь часто играла на ней, уединившись в узком пространстве между стеной здания и каркасом сломанной и завалившейся набок старой перерабатывающей сырьё машины. Другая часто приносила с собой яблоки и, реже, груши, которые пыталась предлагать и остальным, но никто не брал; в итоге сама она обычно и съедала все фрукты, притом не оставляя ни сердцевин, ни черенков, — медленно, постоянно давясь, т.к. её организм отказывался принять в себя столь чужеродную ему субстанцию, которая, конечно же, не была для него пищей. Или вот ещё один случай: Однажды (всего один раз) я заметила, как одна из этих чудовищ тайком ото всех, проткнув себе мочку левого уха ржавым гвоздём, смотрела на своё отражение в отполированной пластиковой пластине, улыбаясь такой же безумной улыбкой, какой только и могли улыбаться эти ужасные создания. Возможно, в их мозге, начинённом до предела всевозможным высокоточным оборудованием, порой всплывали какие-то обрывочные воспоминания о жизни до превращения в монстров — и тогда они совершали что-то, смысла чего сами не понимали, но всё равно хотели продолжать делать. Сама я была чем-то средним между человеком и «девушкой с завода» — хотя моё тело и изменено приблизительно таким же образом, как и их тела, но ЦНС была не тронута. Поэтому я мыслила вполне по человечески, но, ощущая себя чем-то серьёзно отличающимся от остальных, много времени проводила здесь, на территории завода, в компании этих местных жителей. Я знала достаточно о них и о том, что породило их, чтобы более не испытывать никакого страха даже в присутствии многих «девушек с завода». В их обществе для не очень внимательного стороннего наблюдателя я бы никак не выделялась среди остальных. Точно также я не бросалась в глаза и в толпе обычного народа в любом из окрестных селений — как ни странно, но этим я, пожалую, доказывала очень близкое сходство тех существ и людей, которые их смертельно боялись и, наверное, просто ненавидели. В конце концов, при очень внимательном взгляде на этих якобы «чудовищ», узнать в них лишь несколько странным образом изменённых людей не составляло труда. Я точно не знаю, как именно их «переделали», но совершенно ясно, что родились они все обыкновенными людьми. Вероятно также, что все они имели какие-то общие черты, по которым и отбирались из общего числа новорождённых детей; думаю, большинство из них были смертельно больны и не могли бы прожить нормальную человеческую жизнь. Приблизительно 20 лет назад их похитили и, предварительно напичкав различными кибернетическими имплантатами, заразили каким-то необычным вирусом, который в кратчайшие сроки поразил каждую живую клетку, после чего разрушился. Смысл всего этого мне не ясен; скорее всего, это был просто какой-то эксперимент. Слышала также, что вирус тот был выведен из некой случайно найденной внеземной культуры, которая одним своим существованием нарушала известные людям законы жизни; впрочем, у меня нет никаких сведений, указывающих на то, что вся эта история — не байка и не совершенная ложь. Я вижу лишь результат — этих самых «изменённых» существ. *** Среди всех «девушек с завода» выделялась одна — самая первая из всех, т.н. «Тестовый образец №1», она же «Мама» и «Первая» — как старшая, она занимала главенствующее положение среди остальных; также она была той, на чьей основе «производились» все последующие. Она была с не такой уж и бледной кожей, с малиновыми глазами и длинными белыми волосами; действительно красивая девушка. Обычно проводила время в самой глубине бывшей заводской территории, проще говоря — на свалке, где из деталей давно остановившихся машин собрала себе «домик»: десятиметровый купол, на вершине которого куски арматуры образовывали чёрный семилепестковый цветок, похожий на корону. Поведение Первой тоже было иным: она проявляла эмоции куда чаще своих «потомков», имела чувство юмора (хотя сама и не шутила никогда), как и я часто просто наблюдала за остальными издали — так, чтобы е не могли заметить. Мы вообще с ней часто встречались, но почти не разговаривали, только сидели рядом и следили за происходящим вокруг. Несколько раз Первая покидала территорию почти окончательно заброшенного завода и отсутствовала по много дней. У неё был длинный плащ с капюшоном, надев который она могла свободно бродить среди людей, — и никто из прохожих не пугался её: мало ли на свете девушек с волосами цвета чистого снега и глазами цвета зари пред рассветом? Поэтому она лучше остальных понимала людей и их страх перед её «детьми». После очередной такой прогулки Первая стала пытаться укрепить связи между различными «девушками с завода», делая их общество ещё более похожим на семью. Тогда-то она и сказала остальным называть её «Мамой». Но это было слишком сложно даже для неё: как я уже говорила, некоторые девушки враждовали между собой вплоть до желания убить друг друга, объясняя такое отношение как раз семейными чувствами и любовью. Особенно проблемными в этом плане были трое существ: Четвёртая, высокая девушка с длинными чёрными, багровыми на концах волосами; красно-розовыми глазами; скелетообразными руками, пальцы которых имели кривые трёхгранные чёрные когти; двумя торчащими из головы наподобие рогов устройствами, назначение которых мне было неизвестно; и красивой формы небольшой грудью. Вторая — худая тёмноволосая и синеглазая девочка с небольшими металлическими крыльями за спиной, чьё тело в некоторых местах было покрыто маленькими «выростами», которые, вероятно были наружной частью тех устройств, которые заменяли ей большинство внутренних органов — почти ребёнок внешне (хотя возраст был не меньше 20-и лет) с едва заметными только начавшими «распускаться» бутонами юных грудей. И Седьмая, одна из самых «человечных» внешне заводских чудовищ, низкорослая коротковолосая девушка с единственными наблюдаемыми признаками кибернетически и генномодифицированного существа — оранжевой коробочкой, выходящей из головы над левой бровью (которую легко можно принять за обыкновенную заколку для волос), и полупрозрачной «наклейкой» на предплечье левой руки (датчиком химического состава окружающей атмосферы, уже давно переставшем работать). Вторая и Седьмая проводили всё время вместе, относясь друг к другу, пожалуй, как настоящие сёстры (Вторая — старшая, Седьмая — младшая); нападали и подвергались ответным атакам Четвёртой, которая просто обожала ломать всякие крупные конструкции (в основном она либо дремала где-нибудь в тени, либо перепиливала и перерубала на части очередную старую машину в каком-нибудь помещении завода). Хотя до сих пор драки этих трёх девушек не принесли никому крупного вреда, но было странным надеяться, что так будет продолжать сколь угодно долго. И, конечно же, рано или поздно одна из сторон конфликта сможет одолеть другую, когда Первой или ещё кого-нибудь, кто бы смог их разнять, не окажется поблизости; или же, что ещё хуже, пострадают совершенно сторонние люди или монстры. Определённо, надо было срочно что-то предпринимать для примирения девушек. Простейшим решением было бы убийство либо Четвёртой, либо «сестёр», но Первая не хотела идти на такое — ведь она хотела создать себе семью, в которой все члены относились бы друг к другу более человечно; определённо, убийство было противно самой этой идее. Потратив на раздумья почти год, Первая, наконец, нашла возможность повлиять на ненавидящих друг друга девушек, почерпнув идею из наблюдения за детской игрой во время своей последней прогулки по близлежащим селениям. *** После очередной стычки девушек, Первая попросила помочь ей с претворением этого плана в жизнь; плана, в котором главная роль была отведена как раз мне. Я не знаю, насколько верно Первая поняла смысл увиденной ею в селении сцены, но, похоже, она всерьёз считала, что сможет прекратить раздор троих своих «детей». На самом деле, то, что хотела сделать с девушками их «Мама» — совершенно обыкновенная щекотка; весьма милый и просто замечательный метод воздействия, хотя я и сомневалась, что он окажет хоть какой-нибудь эффект на кого-нибудь из этих существ. Эти мысли я озвучила вслух и предложила провести что-то вроде предварительной проверки — попытаться пощекотать саму Первую с целью узнать, как будет реагировать на это её тело. Конечно, нельзя будет полностью всерьёз воспринимать результат испытания, ведь у каждой «девушки с завода» организм был изменён своим, отличным от остальных образом; даже если одна и боится щекотки, любая другая может её просто не замечать. И всё же Первая охотно последовала моему предложению: разулась и легла на плашмя валяющийся в грязи старый заводской сейф, положив ступни мне на колени; — до этого я сказала ей, что одним из наиболее восприимчивых к щекотке мест тела являются подошвы ног, а потом добавила, как красиво это должно быть — не совсем человеческая девушка, которой другая девушка жестоко щекочет бледные ножки. В этих замечаниях было и действительное желание помочь Первой в её затее (всё же я относилась к ней как к подруге), и мои собственные эротические фантазии и мечты — и я совсем не скрывала этого. Поэтому столь явное желание проверить щекотку на себе обрадовало и удивило в равной степени. Не медля более ни секунды, я одной рукой начала гладить поочерёдно обе предоставленные мне ступни от пяток к пальцам; этого оказалось достаточно, чтобы Первой захотелось одернуть ноги — я заметила это в её напряжении и коротких рефлекторных вздрагиваниях. Очевидная реакция раздражения и в то же время молчаливое согласие продолжать — определённо, девушка сама с интересом «исследовала» новое для себя ощущение, которое, вероятно, было для неё важно как сохранившаяся человеческая особенность тела; а, может быть, ей просто хотелось испытать свою силу характера, волей подавляя естественное желание тела избавиться от необычного чувства — думаю, что обе причины одновременно заставляли лежащую девушку терпеть мою мягкую щекотку. На что-то более активное и жестокое я переходить не собиралась, даже такая простая монотонная ласка была мне очень приятна — ощущения тёплой, чуть влажной кожи под пальцами и осознание того, какие чувства сейчас переживает нравящаяся мне девушка, практически незаметный, но всё же присутствующий в воздухе её аромат — всё это успокаивало и одновременно будоражило меня; и я могла просто продолжать своё нехитрое занятие, расслабившись и забыв обо всём на свете. Немного времени спустя я без какой-либо особой цели одной рукой погладила пальцами бёдра девушки, параллельно другой пощипывая её подушечки перед пальцами ног. Вряд ли это можно было назвать приставанием, вряд ли — лаской; уже это было как раз больше похоже на достаточно жестокую пытку щекоткой. От такой мысли мне вспомнились исторические описания таких методов допроса и наказаний, свои давние игры с детьми, в которых мы щекотали друг дружку, не придавая этому совершенно никакого серьёзного значения. Т.к. Первая никак особенно не отреагировала на внезапную смену места и силы щекотки, я решила проверить всё её кажущееся хрупким тельце на чувствительность к столь милому мне мучительному чувству, а потом подвергнуть оказавшиеся наиболее восприимчивыми места действительно жестокой щекотке, в которой от ласки бы не осталось ровным счётом ничего. Так я осторожно провела пальцами по всей длине ног Первой, её бёдрам, далее — талии, спине, животе, груди, рукам… В этот момент я видела её лицо — чуть растерянное, чуть удивлённое, очень заинтересованное и как будто бы выражающее если не стыд, то некоторое неудобство — эмоции, которые редко увидишь в столь странных, страшных созданиях. Поймав этот взгляд, девушка поймала мои руки своими, переплела наши пальцы; замерев, мы просто смотрели друг на друга — думаю, выражаемые нами чувства были почти одними и теми же: я тоже и была растеряна из-за странности ситуации, и боялась сделать подруге неприятно, и удивлена своей же смелостью и, возможно, порочностью, и стеснялась своих действий с существом моего же пола. Полминуты — я первая расцепила руки и села, откинувшись назад и вздохнув; она последовала моему примеру и также не проронила ни слова, погрузившись в раздумья о том, что между нами только что было. *** Мы провели в молчании оставшиеся до заката два часа, бесцельно бродя по руинам главного офиса, откуда можно было различить вдалеке огни ещё работающих секций завода. Эти места должным образом охранялись многолюдным гарнизоном — поэтому соваться туда было опасно и мне, и всем «заводским девушкам». В тех местах отсутствовали громадные производственные машины, остовы которых попадались на покинутой людьми территории; весь процесс был переоборудован по новейшим достижениям науки и техники. Время, когда занятые чудовищами сектора в последний раз были наполнены звуками кипящей работы, голосами людей, минуло уже почти полвека назад. Потом управляющая компания обанкротилась, а из-за ошибки персонала территория подверглась химическому и биологическому заражению, из-за которого даже сейчас обычным людям не рекомендуется бывать здесь. Идеальное место для таких изгоев общества, какими были «девушки с завода»; при такой точке зрения репутация безжалостных убийц (частично всё же основанная на правде) даже играла им на руку, дополнительно отгоняя незваных гостей подальше. А возобновление работ в отдалённых местах бывшего колоссального завода — всего лишь досадной, но совершенно некритичной мелочью, не стоящей какого-либо внимания… Продолжение ниже…
Ответов - 23, стр:
1 2 All
SpiralExistence: «Ну, ты не обращай внимания.» — как раз таки стоит обращать внимание. Ведь человек хотя бы открыто придирается, может быть, ответит мне более подробно. Я от него как раз и надеюсь ещё один совет получить. «Если прочтешь Джул, или меня - увидишь, что не совсем все так.» — О, потом почитаю, после Нового года.
adm-shekotun: SpiralExistence пишет: как раз таки стоит обращать внимание. Ведь человек хотя бы открыто придирается, может быть, ответит мне более подробно. Я от него как раз и надеюсь ещё один совет получить. Не, в данном случае это не имеет смысла. Человек успел придраться вообще ко всему, в 90% случаев не по делу. И сейчас опять исчезнет месяцев на 5. Это манера такая. Конструктива не будет. Как и советов.
Wilka: Мне это нравится. Тяжёлый слог, но описания просто волшебные! Возьму на заметку себе.
полная версия страницы