Форум » Творчество форумчан » Напарницы » Ответить
Напарницы
SpiralExistence: По длинному белому коридору с севера на юг шли две девушки, вернее, девушка и девочка. Они двигались не спеша, молчали и даже, казалось, не обращали друг на друга никакого внимания. Впрочем, лучше всего сразу внести ясность и описать их внешний вид. Та девушка, что шла слева, имела загорелую кожу; свободно висящие, но всё же аккуратно расчёсанные тёмные волосы по плечи длиной; правый глаз был коричневатого цвета, внизу зрачка отливал золотом; левый был с чёрным белком и совершенно белым зрачком, в центре которого сияли две синие точки. Из одежды на ней были чёрные короткие шорты; две чёрные ленты, крест-накрест обёрнутые вокруг груди и опять же чёрные плащ длиной почти до пола. На ремне, которым была обвязана её правая нога, в простой петле висел предмет, похожий на игрушечный пистолет — словно выделанный из одного куска камня, не имеющий никаких мелких деталей, слишком неуклюжей и несбалансированной формы, чтобы быть настоящим оружием. По крайней мере, он таковым не казался. Её спутница — девочка по своему внешнему виду — не производила такого странного и даже мрачного впечатления. Длинные светлые волосы, завязанные в хвост, опущенные к полу светлые же глаза, бледная кожа, из одежды — очень короткая и довольно свободная джинсовая жилетка и белая в серую «решётку» юбка; небольшая сумка болталась на ремне, перекинутом через плечо. Но не всё было так просто, странности были и у этой девочки — всего две: голубой рисунок из кривых переплетающихся линий на щеке под левым глазом и отсутствие обуви (последнее можно было отнести и к первой девушке). В руке девочка держала мобильный телефон или что-то на него похожее. Обе шли так уже довольно долгое время — несколько часов, и за это время сделали лишь несколько поворотов из одного коридора в другой, да один раз проехались на лифте и ещё пару раз поднялись или спустились по длинным лестницам с одного этажа на другой. По выражению лица старшей, ей это всё уже порядком надоело. Она уже давно хотела начать со спутницей разговор, но нужная тема или подходящий вопрос всё никак не приходил ей в голову. Ещё более это осложнялось тем, что девочку она знала всего лишь то время, пока они вдвоём блуждали по громадному зданию с однообразными белыми коридорами, такими же комнатами, лестницами, лифтами, переходами. В начале совместного путешествия они впервые встретились и до сих пор не были даже знакомы. Да, старшая знала имя младшей, но ничего не могла сказать об её интересах, мыслях, характере. Даже её прошлого она не знала. Впрочем, кое-какое впечатление о спутнице она составила и по обыкновенному наблюдению за ней: эта юная девочка была необщительна и довольно стеснительна. Наверное, её можно было назвать беззащитно-милой. Определённо, этим она нравилась старшей. Также тёмноволосая, идя чуть позади за ведущей младшей девочкой, в деталях рассмотрела её внешность. И поняла, что эта юное создание кажется ей очень красивой — настолько, чтобы даже просто созерцание её волос, видимой с этой позиции щеки, шеи, плеч, рук, тела, больше половины которого было открыто взору, ног и, в частности, бледных ступней с плотно сведёнными друг с другом пальчиками — всё это радовало старшую и даже пробуждало в ней определённые желания. Но вот разговор завязать это мнение не помогало. Даже наоборот, неосторожным словом старшая боялась заставить спутницу совершенно закрыться в себе, что сулило очень долгую «игру в молчанку» — перспектива девушку совершенно не устраивающая. «Но как ей тогда можно было начать беседу?» — Этим вопросом старшая задавалась снова и снова, пока текли минуты и часы. Младшая же даже не смотрела в сторону старшей — не хотела смотреть, боялась. Она бы предпочла сейчас (как и в любой другой момент своей жизни) остаться одна. Ей было страшно от чьего-либо присутствия. Девочка при встрече с этой странной особой с разными глазами запаниковала — вовсе не от внешнего вида девушки — от одной мысли о том, что они теперь напарницы. А значит, им придётся некоторое время провести вдвоём. Девочке было страшно с того момента, она была напугана и сейчас. Хотя психика кое-как адаптировалась, но чувство неуюта и желание сбежать никуда не пропали, просто притупились. Поэтому возможно, девочка была даже отчасти благодарна напарнице за то, что та не пыталась с ней заговорить. Обо всём этом старшая девушка также догадалась. Но всё же не хотела продолжать просто идти к далёкой цели в полной тишине и унынии. Поэтому рано или поздно, но она начнёт разговор. «Например, сейчас» — подумала она в который раз. Но немедля почувствовала, что не произнесёт ни слова, как это случилось и десять минут назад, и раньше. Но, хотя в ней и не было ни идей насчёт первых слов, ни решимости вторгаться в разум шедшего по правую сторону от неё ребёнка, она впервые за последние несколько часов издала звук: — Ну что же мы, так и будем всю дорогу молчать? — голос прозвучал обиженно, но в то же время в его интонации слышались весёлые нотки. Младшая вздрогнула всем телом и на долю секунды повернула голову так, что коснулась взглядом левого глаза направленных на ней глаз спутницы. Ей волнение, страх, желание сбежать подпрыгнули вверх, заполнили сознание, практически парализовав мысли. Девочка начала лихорадочно искать подходящий ответ — она не хотела показаться невежливой, а потому должна была сказать хоть что-нибудь «к месту». Но ничего не могла придумать. И пока она пыталась собраться с мыслями, девушка продолжила: — Знаешь, мы теперь напарницы. Было бы неплохо познакомиться поближе… Да что там говорить: я очень хочу с тобой подружиться! — Она закинула голову и с чуть безумной улыбкой посмотрела коричневым глазом на светловолосую девочку. От такого взгляда та неуверенно сделала шаг в сторону и замерла на месте. Можно было заметить, как задрожали её пальцы рук, как чуть не выпал «мобильный телефон», как остановившийся взгляд, казалось, перестал фиксировать что-либо. Решив, что хуже уже не будет, а разговор как-то поддержать надо — если не сейчас, то когда; ведь дальше может случиться всё, что угодно — скажем, девочка просто могла сбежать и просто напросто заблудиться в лабиринте коридоров, — девушка продолжила. — Да не бойся так меня. Я куда вменяемее большинства. Да и по отношению к тебе испытываю лишь самые положительные чувства. — Своими руками она осторожна взяла кисти напарницы и совершено спокойно посмотрела ей в глаза. Младшая немедля отвела свои глаза, но рук вырвать из пальцев девушки не попыталась. — Я… попытаюсь успокоиться. Я тоже… хочу подружиться… Но мне так страшно, — надломленным голосом пролепетала она. И сразу же почувствовала облегчение — по крайней мере, ответить у неё получилось. — Хорошо. А теперь неплохо будет просто поболтать?.. О чём? Например, о тебе… — Мне? — девочка наконец-то прямо посмотрела в лицо напарнице. — Конечно. Ведь я неинтересный человек. А вот ты — ты такая хрупкая, милая, нежная, наверняка беззащитная, — с каждым словом старшей младшая краснела всё сильнее; так, что под конец она просто вся залилась краской стыдливости и даже как будто чуть-чуть улыбнулась. Наблюдавшая за её реакцией старшая после краткой паузы продолжила, — Тебе никто никогда не говорил такого? — Говорила… мама… — И ты также стеснялась? — Старшая поняла, что теперь уже не сможет остановиться и будет говорить до тех пор, пока не скажет своей спутнице всего, что хотела. — Нет? А почему? — Потому что это говорил тебе близкий человек. Я если мы хотим быть подругами, то нам просто необходимо как можно скорее сблизиться. Так что хватит стесняться, я же только хотела сказать, что восхищаюсь тобой! Девочка согласно кивнула, но при этом покраснела ещё сильнее. Что не могло не развеселить её новоявленную подругу, которая вдруг отпустила руки девочки и провела пальцами у неё вдоль плеча вниз, явно намереваясь забраться пальцами под жилетку к самой груди стыдливой напарницы. Мгновенно та сделала шаг назад, неудачный: одной босой ножкой она задела другую и не в состоянии сохранить равновесие, начала опрокидываться назад. Старшая поймала её, подхватив на этот раз под руки, почувствовала, как напряглось тело девочки от эмоции — стыда — и от ощущения — щекотки, ведь, фактически, пальцами рук девушка сжала ей кожу подмышками. Решив больше не «мучить» попусту беззащитного ребёнка, тёмноволосая девушка с разными глазами забрала из рук напарницы «мобильник» и озабоченно посмотрела на информацию на экране. Это был не телефон, который бы тут всё равно не смог принять сигнала, а устройство навигации. Он отображал местоположение девушек синей точкой на трёхмерной мини-карте. А цель их путешествия высвечивалась красным крестиком всего в полукилометре от их позиции. — А ведь мы почти на месте. Думаю, самое время мне тебе напомнить о том, что нам делать предстоит. Ты помнишь? — Она задала этот вопрос только для того, что вынудить девочку ответить ей фразой нормальной длины, а не отдельными словами. — Нам надо выследить и отключить роботов-сборщиков с поврежденной программой. Однако нам не следует сильно повреждать их, а только обезвредить и отправить на починку. Для этого… Вначале широко улыбающаяся собеседница девочки по мере произнесения этой фразы делала всё более скучающее лицо. Затем она просто перебила напарницу: — Ну-ну, будто инструкцию читаешь. Давай скажем проще: нам надо перестрелять чокнувшихся машин из вот этого, — выхватила из петли на ремнях своё странное подобие пистолета, — а оставшийся металлолом притащить в мастерскую. Девочка удивлённо посмотрела на «пистолет» подруги. Та проследила взгляд и, увидев, что заинтересовало напарницу, пояснила: — Милое украшение, да? Тебе бы такое тоже не помешало, — потрясла перед глазами младшей синим брелком на металлической цепочке, подвешенным к ручке «пистолета». — На самом деле это не шарик, как может показаться, а правильный икосаэдр — геометрическое тело такое, — щёлкнула пальцем по синей стекляшке и добавила. — А сделан из силикатов. И не смотри, что такого цвета. Младшая всё равно была бы рада немедленно прекратить этот разговор, но очень боялась показаться невежливой в чьих-либо глазах. Поэтому и сейчас она старательно изображала, что успокоилась и рада поболтать с напарницей. Впрочем, брелок её действительно удивил — его наличие как-то не вписывалось в образ старшей девушки, явно предпочитающей минимум украшений и носящей одежду лишь чёрного цвета. Но в этот момент, в паузу между словами спутниц, всю эту в высшей степени странную сцену прервал жужжащий шум, раздавшийся из бокового прохода, табличка над которым гласила, что там располагался склад. — Наша добыча, — лицо старшей девушки озарила хищная улыбка, которую, к счастью для себя же самой, младшая совершенно не заметила — иначе бы она точно получила лишний повод испугаться. Но на самом деле её уже пугал этот самый звук, то, что было его причиной. Обе напарницы тихо подошли к арке, бывшей входом, и заглянула вовнутрь. Посреди довольно крупного помещения между огромными пластиковыми ящиками неспешно ездила машины, напоминающие половинки куриных яиц — те половинки, которые были более острые. Снизу у каждого робота было по четыре разделённых на сотни сегментов рук-лент, которыми они бесцельно били по стенкам ящиков или же даже лупили друг друга. — Сколько мусора… — сама себе прошептала старшая, а потом обратилась к младшей. — Знаешь, что это за модели? Роботы-упаковщики, самый скучный вид местного мусора разве сто после наблюдателей, которые вообще быстрее одного км/ч ползти не могут. Да и эти такие медленные, что быстрым шагом от таких «преследователей» сбежать труда не составит… Знаешь, что, перестреляй-ка ты их сама. А я пока вон тем займусь, — она указала на трёхметровый шар с множеством маленьких «ручек», который каким-то образом сумел забраться наверх одного из ящиков и теперь тяжело покачивался на нём, не зная, как слезть. — Это таможенный робот, медленный, но живучий. Тебе с ним пока ещё опыта стреляться не хватит — тут не в любое место целиться надо. Поэтому я им сама займусь. Младшая молча кивнула. Расстегнув сумочку, извлекла из него странный агрегат — что-то вроде пластикового тубуса с вытянутой резиновой ручкой — по крайней мере, материалы, из которых всё это было сделано, казались пластмассой и резиной. Старшая скосила взгляд на «подругу» и протянула: — Химическое орудие? Неплохо… У меня такое же было, до того, как я сменила его на вот это, — взглядом указала на свой чёрный «пистолет». Девочка никак не отреагировала, быстро вставила в «тубус» запаянную капсулу и присела на одно колено. С такой позиции (у края входной арки) ей открывался вид на всё помещение склада, она могла взять на прицел любого из сломанных роботов. Выбрав ближайшего, младшая нажала на рычажок — Хлоп! — Упаковщик замер на месте, а его руки-ленты бессильно упали на белый пол. По такого же цвета боку его стекала от маленькой дырочки в корпусе струйка серой пенящейся жидкости. Остальные машины не обратили на «смерть» собрата никакого внимания, продолжая бесноваться рядом. Вот ещё один из них также перестал двигаться. Затем ещё… После шестой «жертвы» один из упаковщиков вдруг издал тот самый слышанный прежде жужжащий звук, бывший сигналом опасности для всех моделей машин Центральной башни космического лифта. И немедля остальные «полуяйца» поехали к выходу — к месту, откуда на них сыпались смертоносные выстрелы. Но девочка не испугалась приближения множества «обезумевших» устройств. Она продолжала методично повторять те же действия: брала на прицел ближайшего, нажимала на кнопку спуска, а также после каждый 12-и выстрелов вставляла в «тубус» новую капсулу из сумочки. Старшая девушка смотрела на бойню некоторое время, после вышла из-за арочной колонны и направилась навстречу толпе роботов в складское помещение. Она потеряла интерес к происходящему, т.к. посчитала, что её напарнице ничто не угрожает. Хотя она шла вдоль противоположной пути машин стены прохода, четыре «полуяйца» отделились от толпы и поехали ей наперерез. И сразу же получили два выстрела подряд из того самого чёрного «пистолета». То, чем стреляло оружие девушки — закрученные в спираль тончайшие ленты, как иглы пронзающие машин насквозь, заставляющие их биологические клонированные компоненты погибать за долю секунды, а кремниевые схемы просто выгорать. Эти иглы были электрическими разрядниками на основе сверхпроводящих материалов. При касании с любым предметом они создавали в нём огромный ток, который и приводил к уничтожению роботов. Каждая из двух выпущенных игл пробила сразу двух роботов, даже больше — они вонзились в стену и застряли в ней, израсходовав весь свой заряд. Старшая специально стреляла так, чтобы минимальным количеством выстрелов обезвредить максимум врагов. Такая расчётливость была выработана ею после многочисленных схваток внутри Башни, ведь «утилизацией» сломанных и вышедших из-под контроля машин она занималась уже несколько лет, начав в возрасте куда более раннем, чем была сейчас её новая напарница. И занятие это приносило ей определённое удовольствие — по крайней мере, даже во время многочасовых хождений по зданию Башни она не испытывала скуки. Также девушка понимала, что её орудие тем и хорошо, что для подобных машин абсолютно смертельно. Неважно, куда попадёт игла, если только она пройдёт сквозь хрупкую обшивку — схемы робота-упаковщика разрушатся. А вот «тубус» младшей такой поражающей способностью не обладал — девочке приходилось выбирать место для выстрела очень тщательно. Но ей это легко удавалось, т.к. не один день до этого она потратила на тренировку своих навыков. — Мусор, мусор, мусор… Как же много вас здесь? — старшая окинула взглядом весь склад, из-за ящиков в котором постоянно выезжали всё новые упаковщики. — Что же собрало вас здесь? Таможенный шар наконец-то заметил её — замер на месте и выдвинул мерцающий «глаз» за гибком проводе. — Не смотри на меня… — мрачно прошептала старшая девушка и выстрелила в «глаз». Робот дёрнулся и свалился с пластикового ящика. На полу не замер, но начал перекатываясь отъезжать в противоположную от охотницы сторону зала. Его внутренняя схема была крупнее и сложнее схемы упаковщиков, была лучше защищена и даже могла самостоятельно восстанавливать повреждённые участки со временем. Поэтому «шар» и был таким «живучим». Одной электрической иглы для него было мало, и девушка засаживала одну за другой ему в места сочленений. И после восьмого попадания он замер. — Сдох?.. Нет, просто обездвижен, — прокомментировала сама себе охотница. Она поняла, что смогла попасть по двигательному центру машины. Но центральный процессор — ядро — всё ещё функционировал. Это было странно. Самая первая игла должна была, пройдя «глаз» насквозь, проткнуть ядро. Но процессор именно у этого таможенника оказался сдвинут на несколько см выше, будто бы его кто-то специально переделывал «шар». Несомненно, чужое вмешательство объясняло и это, и факт наличия в одном месте такого большого числа роботов-ошибок. Поэтому сейчас девушка быстро перебирала в уме различные варианты того, кто бы мог быть виновником всего происходящего. В любом случае, о своих догадках она должна была как можно скорее сообщить центральному серверу Башни, связаться с которым сейчас было невозможно. Нужно было возвращаться на управляющие уровни колоссального здания — а до них идти почти восемь часов. В этот момент девушка заметила, как из-за самого дальнего ящика выехала пара упаковщиков. Она подстрелила их двумя выстрелами, т.к. враги не были на одной линии относительно неё, и пошла к месту их появления. Заинтересованная тем, что упаковщики не покинули укрытие сразу, а только сейчас присоединились к уже почти полностью уничтоженной младшей девочкой толпе своих собратьев, старшая, тем не менее, не теряла бдительности. Но она искренне удивилась, даже опешила, когда увидела, что ящик был вскрыт, а внутри него было пусто. Однако в воздухе был едва уловимый запах раствора, которым скрепляются части обшивки роботов — признак того, что последние две машины только что были собраны прямо здесь. — Э?.. — Девушка шокировано подняла взгляд своих совершенно разных глаз на появившуюся из соседнего ящика громадную машину. Три серых параллелепипеда с неровной поверхностью, объёдинённых множеством гибких сочленений, проводов; с торчащими во все стороны длинными щупальцами-руками; с маленьким подобием головы с глазами впереди — определённо, это был робот-сборщик, машина, основной функцией которой было создание других роботов и починка сломанных. Но если сбой произойдёт в программе самого сборщика, разве не может он начать в неограниченном количестве производить всё новые и новые модели с также неверной программой? Очевидно, причина появления толпы «безумных» «полуяиц» появилась перед старшей девушкой собственной персоной. Это был опасный противник. Поэтому не ожидавшая такого поворота дел охотница была поражена и даже напугана. Но её тело немедленно выполнило необходимые действия — девушка машинально делала то, что должна была, даже если её разум находился в ступоре. Пока она могла двигаться, она могла и бороться. Две электрические иглы вонзились в «глаза» сборщика, тем самым лишив его зрительных сенсоров. Но машина уже знала позицию охотницы, она могла атаковать даже вслепую. Сильный резкий толчок в грудь девушки — одно из щупалец робота ударило её и отправило в полёт. Размаха машина делать не стало — да, тогда удар стал бы смертелен для старшей девушки, но зато у неё появилось бы время отскочить назад или в сторону. Девушка оказалась переброшена через спуск в шахту подъёмника, который находился в углу склада. Она должна была упасть на тянущиеся вдоль стен полки, что грозило ей опасными травмами в том случае, если тело столкнётся к боком полочной панели, а не упадёт на неё плашмя сверху. Поэтому девушка в полете, несмотря на боль от сломанных рёбер, попыталась сгруппироваться наилучшим образом. В момент, когда она взглянула на приближающуюся стену, охотница заметила расположившегося и уже приготовившегося скинуть её в шахту подъёмника упаковщика, который, видимо, напрямую подчинялся своему «хозяину» — сборщику. «Мусор» — промелькнула мысль в голове девушки. Как она не презирала эти похожие на половинки яиц машины, в данной ситуации всего одна из них грозила ей смертью. Поэтому в момент столкновения с его тушей охотница вывернулась и ударила его босой пяткой почти в вершину. Хотя это не помогло ей увернуться от поймавших и сильно — слишком сильно — сдавивших тело рук-лент упаковщика, всё же от немедленного сброса в шахту она спаслась. И как только поняла, что уже не упадёт туда, даже если робот её отпустит, прострелила его одной иглой насквозь. Машина «умерла» беззвучно, а девушка потеряла сознание, захлёбываясь в собственной крови. *** Вся эта краткая сцена не могла быть замечена из-за многочисленных ящиков младшей из охотниц. Она уже закончила уничтожение толпы упаковщиков — всего около 60-и штук. Ближайший из них остановился всего в двух метрах от неё, но прямо за ним начинался крупный завал из белых корпусов. Он также значительно сокращал обозримую часть складского помещения, не давая увидеть девочке приближающегося к ней сборщика. Его зрительные сенсоры уже начали процесс восстановления, но на это ему ещё требовалось несколько часов — всё же именно эта деталь обладала наименьшей защитой и наихудшими параметрами регенерации во всём устройстве гигантской машины. Но сборщику не нужно было видеть младшую. Он знал о ней по сигналам, издаваемым лежащим в сумке «мобильником» — навигатором по коридорам Башни. Он уже давно перехватил обмен сообщениями между ним и сервером — точнее, самого сервера не было, а «телефон» постоянно в фоновом режиме искал его. И ничего не стоило гигантской машине изображать «ответы» главных компьютеров управляющего сектора Башни. Он появился из-за завала внезапно, просто расшвыряв туши «мёртвых» упаковщиков своими щупальцами. Юная девочка посмотрела на него испуганно, нерешительно подняла свой «тубус» и выпустила оставшиеся в капсуле девять зарядов по телу робота. Это не нанесло ему никакого вреда — ведь случись это, он бы посчитал маленькую охотницу опасным врагом и убил бы, как и её старшую напарницу. Но робот даже не заметил попаданий — ни один «шприц» с растворителями кремнийорганических материалов не смог пройти сквозь толстую серую броню. Машине просто было интересно. Сборщик воспринимал девочку как какую-то странную машину, а потому очень хотел изучить её хотя бы внешне. Он подхватил её своими конечностями и поднял в воздух. Просканировав за несколько секунд пойманную «игрушку», сборщик определил самое уязвимое место в её структуре — лицо, а потому не стал касаться его. Тысячей тонких сенсоров-волосков он принялся гладить всё остальное тело девочки. Кричащая, плачущая и трясущаяся дрожью от каждого касания — если бы только этот ребёнок знал о том, что именно движения заставляют сборщика продолжать щекотку, — девочка ничего не могла сделать. Надежды не было. После каждого мелкого движения позиция тела в пространстве изменялась, поэтому машина заново начинала «ощупывать» игрушку. Сдержись девочка хотя бы на пару секунд — и сборщик отпустил бы её, продолжив свой путь далее — навстречу другим интересным созданиям. Но она и не знала об этом, и не могла догадаться. Даже если бы у неё и был сейчас шанс силой воли подавить рефлексы на эти секунды. Всю свою сознательную жизнь девочка боялась не только контакта с другими, но и прикосновений. У неё это доходило почти до психоза. «Не смотрите на меня! Не говорите со мной! Не трогайте меня!» — вот что было её главной мыслью при встрече с чужими людьми. Поэтому такая щекотка выглядящей жутко и бездушно машиной для неё была даже легче, чем щекотка человеком — ведь роботов девочка за живых не считала. И всё же ощущения были невыносимы. И через некоторое время светловолосая охотница, ставшая «жертвой» своей добычи, потеряла сознание. Уже «привыкший» с визгу и дёрганьям «игрушки», сборщик решил, что случайно сломал её. Поэтому он перестал щекотать её своими сенсорами и стал ожидать регенерации — предположил, что таковая функция у человека имеется. И правда, через несколько минут девочка начала приходить в себя. И только она вернулась в относительно нормальное состояние, как сборщик вновь начал свою «ласку» — теперь чтобы убедиться, что регенерация прошла успешно. И снова девочка завизжала, заплакала, начала рваться из хватки щупалец… Так повторялось несколько раз. А машине всё было интересно изучить как можно лучше странное создание, которое, кажется, подавало какие-то звуковые сигналы. Никакие внутренние алгоритмы процессора сборщика их расшифровать не могли, поэтому и сохранялся такой интерес к девочке у гигантского робота. *** Придя в сознание, старшая охотница первым делом отметила у себя отсутствие боли ниже груди. Вообще она ничего там не чувствовала. «Спиной мозг повреждён… Нехорошо» — спокойно констатировала она очевидный факт. Затем услышала визг и смех своей пытаемой щекоткой напарницы. И тотчас поняла, что с ней делает машина — уже не первый раз «свихнувшиеся» модели начинали вот так вот ощупывать неудачливых охотников. Это был самый лучший вариант — ибо единственным другим возможным исходом было быстрое убийство машиной человека. «Всё-таки неудачница ты. Но я спасу тебя» — решила девушка. Открыв глаза, она посмотрела на всё ещё сжимаемое правой рукой оружие — чёрный стреляющий смертоносными иглами «пистолет». Хотя движение отдавалось болью в груди и спине, старшая девушка пододвинула игломёт к своему лицу. — Нехорошо всё это, очень нехорошо… — прошептала и поймала губами подвешенный на цепочке брелок. Крак! — зубами она раскусила его и сразу проглотила вылившуюся тёмно-синюю жидкость. *** Пальцы рук и ног несколько раз вздрогнули — вот и все движения, которые сделала вновь потерявшая сознание охотница. И через полчаса снова открыла глаза. — Прости, я подвела тебя, подружка дорогая… Но я же и спасу тебя. Двумя пальцами охотница легко пощекотала свои подошвы, убедившись в их полной чувствительности. Встав в полный рост, одним прыжков преодолела шахту грузового подъёмника, разделявшую полки и основную часть зала, и медленно направилась в выходной арке. Завал из мёртвых упаковщиков был уже почти полностью разметён громоздким сборщиком, поэтому девушка могла видеть отчаянно вырывающуюся напарницу и её мучителя. — Сволочь. И поведение у тебя отвратительное! Да ты просто король мусора. Уничтожу. Уничтожу. Своими руками прибью! — шептала охотница. Оказавшись в 30-и метрах от врага, она поднесла чёрный «пистолет» к лицу и сплюнула в крошечное отверстие в его дуле. Жестоко улыбнувшись сама себе, она тщательно прицелилась и выстрелом всадила иглу через входное для щупалец и трубок отверстие сборщику в передний куб, составляющий его тело. В нём были сосредоточены важные для функционирования модули систем машины. Если описывать чувства робота как человеческие, то его ощущения можно было бы назвать острой неожиданной болью. Почти сразу же у машины отказали некоторые процессоры, а одно из трёх его ядер было вмиг просто уничтожено. Но оставались ещё два центральных процессора — в двух других кубах. И даже один мог взять на себя управление всем телом сборщика. Робот выпустил девочку и, даже не развернувшись толком, стал грузно пятиться к подстрелившей его девушке. Она стояла на месте и просто холодно смотрела на него. — Ты отвратителен. Твой внешний вид, поведение и функционал — всё это меня раздражает… Да я просто ненавижу тебя. Машина завалилась набок, неуклюже тряся ходовым щупальцем. Его словно судорога свела. Ещё сделав несколько рывков к охотнице, машине затихла, не дойдя до своего врага больше десятка метров. А девушка, наконец, пошла в проход, по дороге пнув ставшую неопасной машину, и сказала ей: — Вот видишь: ты просто мусор, — такой безразличный тон подразумевал не оскорбление и не описание, а всего-навсего констатацию факта. Охотница подошла к лежащей без сознания подруге и посмотрела на неё. — Мило. Очень мило! Просто очаровательно. — Затем улыбнулась и добавила, — Моя жена. Девушка наклонилась к ней и поцеловала в губы. Через минуту светловолосая девочка вздрогнула, вздохнула и постепенно стала приходить в себя. Собравшись с мыслями, поняв, что она в безопасности, приподнялась и села. — Ты жива? — радостно и чуть не плача спросила она у старшей подруги, — Я думала, что ты… ты… — Признаться по правде — чуть не сыграла в ящик в тот момент, как этот кусок метало- и кремниелома швырнул меня на своего мерзенького «детёныша». Впрочем, как видишь, обоих я прикончила, — девушка опять улыбнулась и показала свой «пистолет» с подвешенным к нему разбитым брелком. — Наномашины для регенерации. Полезная штука: и меня подлечила, и тебя чуть-чуть, да и вот это, — ткнула пальцем в сторону «мёртвого» сборщика, — уничтожила. Я ведь всего один раз в него хорошо попала, зато иголочка та была этими наномашинками смазана, — девушка коснулась своих губ, — А они, знаешь, кремнийорганику совершенно неправильно начинают перестраивать, буквально за несколько секунд все цепи во всех модулях и процессорах, делая бесполезным наслоением клонированных клеток. Как гниение, только внутри машины. — Спасибо, — девочка опять залилась краской от стыда. Она подумала: «Какая же я слабая и бесполезная… Ничего сама не могу». Словно угадав её мысли (что, вообще-то, было очень легко сделать), старшая подруга ответила успокаивающим тоном: — Не переживай. Я тоже сегодня сплоховала, дав тебя в обиду этому мусору. Но и спасла потом. Так что всё в порядке… — Пауза. — Пошли. Не испугавшись протянутой руке старшей напарницы, младшая поднялась, оперевшись на неё. И девушки вместе побрели в обратном направлении по белому коридору. P.S.: Вот у этого, возможно, будет когда-нибудь продолжение. Так как была идея насчёт ещё одной психически больной героини, но я просто не придумала, куда её тут вставить. Ах да, конечно же, я ничего не перечитывала и не проверяла. Может быть, как-нибудь позже это и сделаю. И, конечно, жду критики, советов и рекомендаций — это важно.
Ответов - 4
teo: просто молодец!
YoungTickler: Супер!!! Жду возможного продолжения!
adm-shekotun: Ну, что же. Неплохо. и без убийств детей ;)). Но, Ань, все же вычитать бы. Мешают тавтологии, например.
Wilka: В "Секретных материалах" наномашины названы нанокриттеры.
полная версия страницы